Система российского здравоохранения разбилась о коронавирус, показав всю несостоятельность реформы-оптимизации.
Журналист Алексей Торгашев почувствовал себя плохо дней десять назад: легкая температура и кашель. При этом коронавируса у него нет. Сегодня он лежит с пневмонией в 70-й больнице в Новогиреева в тяжелом состоянии и видит, какова ситуация с эпидемией в отдельно взятой обычной московской больнице.
«Когда меня привезли в прошлый понедельник (30 марта), уже практически не мог ходить из-за одышки и вообще прощался с этим лучшим из миров. Три дня спал на четвереньках — оказалось самой оптимальной позой, чтобы как-то дышать. Кажется, я один из самых тяжёлых здесь был. Врачи молодцы, привели в чувство.
Это была преамбула. А теперь амбула. С пятницы сюда везут больных по нарастающей. Одну ночь персонал практически не спал — в очереди стояли 50 скорых. И я думал, что уже больше так не будет. Я ошибся. Сейчас здесь лежат в столовой, в холлах, начали класть в коридоры. Отделение кардиологии, вообще-то, но весь корпус отдали под пневмонию», — пишет Торгашев на своей странице в Facebook.
Медперсонал рассказал, что всех без диагностированного коронавируса свозят в три больницы. «Я не знаю, кто так распланировал в департаменте здравоохранения, и мне интересно, как будет дальше. Жаль этих прекрасных врачей и сестер (здесь только женщины), жаль пациентов. Ведь все только начинается», — сокрушается журналист.
Подписчики стали активно обсуждать ситуацию в столице. Одна из них Анна Ходеева рассказала о своей истории, когда попала в больницу со странным вирусом еще в 2018 году как раз в такой же период времени (конец марта-начало апреля). Все пациенты в больнице жутко кашляли, а с середины апреля больных становилось все меньше и меньше, и к первым числам мая все закончилось, пишет женщина, обращая внимание на совпадение сроков. «Каждый год пандемия, только в этот раз раздули историю», — уверена Ходеева. При этом она вспоминает, что врачи тогда тоже ходили в масках и все полоскали горло хлоргексином , мыли руки. И еще она рекомендует обязательные аэронагрузки один час в лесу, которые помогают ей уже два года не вспоминать о своей пневмонии.
В свою очередь журнал «Москвич» («Москвич Mag») разместил несколькими днями ранее актуальную статью о тех шагах, которые вынуждены сегодня делать московские власти, недавно рапортовавшие об успешном проведении оптимизации, так называемого реформирования системы здравоохранения в столице. И оказалось, что дооптимизировались до того, что ситуация с больницами и медицинскими кадрами в богатой и благополучной Москве стала хуже, чем в какой-то другом регионе.
Так, по данным сайта городского правительства, в 2019 году в стационарах столицы было всего 46 807 койко-мест, а это вдвое меньше показателей 10 последний лет. В Москве койко-мест в больницах на четверть меньше, чем в среднем по стране — всего 62,1 на 10 000 человек, и меньше только в Чечне и Ингушетии, приводит данные издание. Койко-место стало на вес золота сейчас, и это несмотря на то, что делается. Под нужды борьбы с коронавирусом московские власти начали перепрофилирование 14 городских больниц, с начала марта в Новой Москве ведется строительство новой инфекционной больницы на 500 коек. 30 марта мэр Сергей Собянин предложил привлекать к борьбе с эпидемией частные клиники, в которых можно развернуть дополнительную коечную сеть.
27 марта Сергей Собянин посетил Филатовскую больницу, срочно перепрофилированную под нужды борьбы с эпидемией. «Это крупнейшая площадка в стране, здесь будет работать 2700 сотрудников, которые так или иначе будут задействованы. Дай бог, чтобы ваши мощности не понадобились в том объеме, тем не менее мы должны быть готовы оказать помощь москвичам», — цитирует издание мэра Москвы.
Некоторые эксперты считают, что власти сейчас пребывают в панике, понимая, что наломали дров с этой оптимизацией и ищут выход из кризиса. Только сейчас так сразу сложно восстановить полноценную систему здравоохранения и особенно инфекционной медицины. Нужны кадры, подготовка, тогда как некоторые кластеры утеряны полностью.
Оптимизация служила своеобразным камуфляжем для другого процесс доктор Семен Гальперин, который возглавлял «Лигу защиты врачей». Он называет эту «ширму» обычной приватизацией – ликвидация больниц, поликлиник, распродажа имущества, зданий и передача учреждений, где лечили за государственный счет частникам. Товар прибыльный, если учесть стоимость недвижимости и земли в столице.
«Медицинские кадры не могут расти как грибы, — сказал изданию Гальперин, объясняя, что это длительный процесс.
На деле выгнали 35 профессоров, их аспиранты остались не у дел, кто будет восстанавливать 30 тысяч работников, которых сократили по стране, задается вопросом Гальперин.
Строить больницы сейчас – это хорошо, но где возьмут столько специалистов, которые будут там работать? Центры, оснащенные современным оборудованием, тоже нужны, но нельзя забывать, что кто-то должен лечить, к примеру, фурункулы. Оборотная сторона реформы – падение доступности и мощностей массовой медицины, что и выявилось в условиях эпидемии.
Эпидемии гриппа показали, что нагрузки на врачей серьезно растут. Из расчетов что на одного терапевта приходится 1700 человек, на деле приходилось 2500 на каждого участкового. Власти говорят, что подняли зарплату врачам, но ведь и нагрузка тоже увеличилась.
Эксперты стоят на своем: медицина – не может быть частью рынка. «Здравоохранение — это безусловное право гражданина, отказ от гарантий которого может привести к катастрофе для всех.Шок, вызванный стремительно развивающейся эпидемией, высветил крах прежней политики в области медицины. Стратегия оптимизации, кажется, разбилась о коронавирус», — заключает автор статьи.
