Правительство не планирует замораживать или конвертировать вклады населения в условиях нынешней экономической ситуации. Об этом в интервью «Ведомостям» заявил глава Минфина России Антон Силуанов.
Таким образом он прокомментировал предположение, что опасающиеся новых инициатив властей россияне начнут выводить деньги из банков, чтобы избежать их потери.
Ранее стало известно, что россияне на фоне обвала курса рубля начали массово забирать иностранную валюту из банков. За март было выведено около пяти миллиардов долларов. Бегство доллара из банков продолжилось и в апреле.
Судя по всему, власть убеждена, что вкладчикам некуда будет деваться, так как наличность не даст никакого дохода, а за рубежом ставки близки к нулю или отрицательные. Тем не менее, есть опасение того, что повторится ситуация 90-х годов, когда население лишили возможности снимать деньги, а валютные вклады предлагали либо перевести в рубли по очень низкому курсу, либо остаться в тонущих банках и ждать, что будет дальше.
То, что последнее не повторится, два года назад обещала глава Центробанка Эльвира Набиуллина, заявив, что принудительная конвертация валютных вкладов могла бы подорвать доверие к банковской системе, а потому у ЦБ нет «даже мысли на эту тему».
Так она прокомментировала слова главы ВТБ Андрея Костина, который, говоря о судьбе долларовых вкладов в случае введения США новых санкций, туманно сказал, что свои деньги валютные вкладчики получить смогут.
«Как это будет сделано, в какой валюте — это уже другой вопрос», — заявлял тогда глава ВТБ.
Но ведь тогда и близко не было такого кризиса, как сейчас! И можно ли верить словам высших чиновников?
Достаточно вспомнить обещания президента по поводу пенсионной реформы. Еще в 2005-м, комментируя возможность повышения пенсионного возраста, Владимир Путин говорил: пока я президент, такого решения принято не будет.
Но прошло 13 лет, и решение было принято.
Нынешние власти стараются откреститься от того, что происходило в 90-е, но сами же идут проторенной дорожкой.
— Только за март граждане РФ, напуганные заявлениями Кудрина о том, что нужно использовать (с целью поддержки экономики) денежные вклады населения, сняли с банковских счетов более 400 млрд. рублей, — напоминает директор института ЕАЭС Владимир Лепехин.
— В этой ситуации заявление Силуанова о том, что заморозки частных вкладов не планируется, продиктовано желанием успокоить людей накануне серьезного ступора банковской системы страны. Что будет завтра с российскими финансами, Силуанов на самом деле не знает, ибо Минфин РФ не является органом управления финансовой системой страны. Это всего лишь бухгалтерия в одном из подразделений (ЗАО «Россия») Международного валютного фонда. Как МВФ завтра скажет — так и будет, и Силуанова об этом не спросит.
Последним российским государственным банкиром, который пытался проводить собственную политику в интересах страны, был Виктор Геращенко. Благодаря ему РФ вышла из дефолта 1998 года — а Геращенко был затем снят.
«СП»: — То есть заморозка возможна?
— Наши монетарные власти на любые проблемы в финансах реагируют, как мужик в коротком зипуне: грудь прикрыта — и ладно, а то, что задница вот-вот отмерзнет, неважно. То есть, их интересует только текущий бухгалтерский баланс, а не состояние экономики в целом и ее развитие. В этом смысле на любую проблему рецепт только один — найти источник заткнуть финансовую дыру за счет денег населения. Соответственно, при таком настрое возможно всё: и заморозка вкладов, и новый дефолт, и продажа за рубеж золотого запаса страны, и слив России в залог мировым банкирам.
«СП»: — Насколько сегодняшняя ситуация сравнима с началом 90-х и 98-м, когда люди тоже не могли снять деньги?
— Ситуация сегодня иная, чем в 1990 и даже в 1998 году. В 1990 году МВФ еще не контролировал советскую финансовую систему, так что павловская «реформа» была лебединой песней той части советской номенклатуры, которая пыталась удержать развал страны негодными методами.
В 1998 году финансовая система России уже была подведена под МВФ, но еще не была отстроена, поскольку российской бухгалтерией напрямую управляла «вольница» местных воров и финансовых спекулянтов в лице лидеров «семибанкирщины». Сегодня ситуация куда более катастрофична, поскольку система колониального управления Россией через финансы отстроена и управляется довольно жестко, так что у Минфина нет никакой возможности для маневра.
России запрещено осуществлять денежную эмиссию. России запрещено самостоятельно определять курс рубля по отношению к мировым валютам. России запрещено принимать антиофшорные меры, блокировать валютные спекуляции и наращивать собственный инвестиционный потенциал. России много чего запрещено.
Вся российская финансовая система предназначена для того, чтобы из России выкачивать все финансовые «излишки» в пользу западной экономики.
«СП»: — Паника с выводом вкладов возможна сегодня?
— Вот именно паники населения и боятся российские банки прежде всего. Пожалуй, это единственное, чего они боятся — ибо в этом случае они, во-первых, лишатся части своих кормушек, а во-вторых, получат нагоняй от зарубежных хозяев. Дойная корова должна стабильно давать молоко тем, кто ее доит посредством тотального подключения населения к банковским картам. А то, что народ сегодня не доверяет банкам и стремится делать запасы в валюте, выводит деньги на зарубежные счета и омертвляет их в российской и зарубежной недвижимости, банкиров не волнует: они этого просто не видят.
«СП»: — Можно ли верить власти? В свое время Путин обещал, что повышения пенсионного возраста при нем не будет…
— Нынешней власти верить нельзя, и большинство ей не верит. Пенсионная «реформа» показала, что власть в РФ антинародна, а ее позиция по коронавирусу — что она еще абсолютно не самостоятельна и интеллектуально убога в своей основе. Неудивительно, что рейтинг президента падает.
А вот экономист Татьяна Куликова считает, что нет никаких предпосылок для заморозки вкладов населения.
— У России достаточно запасов. Острая фаза финансового кризиса, на мой взгляд, по крайней мере, пока — прошла, золото-валютных резервов хватило, чтобы ее преодолеть. Опасность для рубля миновала, потому что западные центробанки печатают доллары и евро в каких-то совершенно безумных количествах. Именно это поддерживает курс нашей валюты. Имеют значение также интервенции ЦБ — продажа валюты, полученной от сделки продажи Сбербанка правительству. Но если бы не было притока иностранного спекулятивного капитала, вызванного этим безумным печатанием доллара и евро, никакие интервенции рубль бы не спасли. Пока же рублю ничего не угрожает.
Что касается количественного смягчения, которое ведут главные мировые центробанки, то у них практически нет альтернативы. Если они прекратят — мы увидим лавину банкротств в США и величайшую депрессию, избежать которой они и пытаются. Что из этого получится — вопрос открытый. Есть большой риск развала мировой финансовой системы и подрыва доверия ко всем валютам, в том числе, к резервным. Если это случится, финансовая система пойдет в разнос, и курс рубля может быть любым. И этот сценарий становится все более вероятным.
Но пока нет предпосылок для конфискации валютных вкладов населения в какой бы то ни было форме. Если курсу рубля ничего не угрожает, у государства нет никаких причин конфисковывать валютные вклады, переводить их в Сбербанк по т.н. «патриотическому курсу» и т. д. Если не будет кардинальных изменений в эпидемиологической и экономической ситуациях, не стоит ждать заморозок. Разве что пойдет вторая, причем, более мощная волна вируса по всему миру. Но это пока маловероятно.
Так что конфискация вкладов невозможна сейчас не потому, что государство готово строго соблюдать обязательства, а просто из-за отсутствия необходимости таких действий.
«СП»: — А вот в 2018-м Костин говорил, что в случае жестких санкций, неизвестно в какой валюте вкладчики получат свои деньги, Набиуллиной пришлось опровергать. Опять же можно и 98-й вспомнить…
— Нынешняя ситуация все же отличается. Тогда нерезиденты начали уходить из России при появлении новостей о новых санкциях. Но не дошло до санкций на российский суверенный долг, так что выход нерезидентов был ограниченный. Вот если бы были санкции против суверенного долга, тогда выход был бы масштабнее, и золото-валютных резервов могло бы не хватить, у государства возник бы соблазн воспользоваться деньгами населения. Ситуация отличается и от 1998-го года, когда у России вообще не было значительных ЗВР.
